– Здравствуйте, капитан! – первым поздоровался я.

– Майор, – поправил он меня. – Здравствуйте, милорд! Всем остальным тоже не болеть. Эту птичку вы, случайно, не нам привезли?

– Нет, майор, – засмеялся я. – Это мы проводим разведку, а на время ее проведения решили навестить вас. А вам что, уже мало бронетранспортера?

– Да нет, пока хватает, – ответил он. – Хотя и вертолет был бы нелишним. Только не такой красавец, а что-нибудь отечественное, стальное и надежное. Но кто же знал, что у вас резиновые каналы. Не боитесь на нем летать?

– Об этом спрашивайте пилотов, – сказал я. – Между прочим, эта дама – ваша соотечественница. Начинаем!

Анна отцепила трос и забрала у бойцов свою радиостанцию, после чего парни заняли свои места в вертолете. Николай запустил двигатель, и все поспешно отбежали подальше от вертолета. С минуту он стоял на земле, а потом медленно приподнялся, слегка наклонил вниз кабину и начал быстро набирать высоту.

– Пойдемте в помещение, – сказал я Сивцову. – Где у вас профессор?

– Пойдемте, милорд, – сказал он, забирая у Анны радиостанцию. – Позвольте поухаживать, тем более за соотечественницей. Мы уже и забыли, когда видели женщин.

Нас привели во что-то вроде столовой, куда быстро собрались все члены экспедиции, за исключением тех, кто уехал на БТРе осматривать ловушки. Пока готовили чай, Анна раскрыла чемоданчик радиостанции, подсоединила антенну и вышла на связь с мужем.

– Сделай громче, – сказал я. – Пусть слушают все.

– Хотите узнать, откуда летят зверюшки? – спросил Григорьев.

– Да, профессор, – ответил я. – Есть такое желание. Мне не очень интересно узнать причину этого нашествия, важно то, сколько оно еще продлиться.

– Мы в последнее время совсем не видели летающих тварей, – сказал он. – И в ловушки их стало попадать намного меньше. Может быть, заканчивается лет?

– Возможно, – сказал я. – Но причина может быть в том, что мы производим интенсивный отстрел тварей по всему северу.

– Если вы уничтожите эти формы жизни, будет жалко, – сказал Григорьев. – Они уникальны.

– Меня, уважаемый Илья Борисович, эти формы с их уникальностью уже достали! – ответил я. – Они уничтожили не одну сотню тысяч моих соотечественников и уничтожат еще больше! Не у нас, а у наших соседей. Вот когда мы их будем добивать на чужой территории, тогда посмотрим, может быть, кому-нибудь и оставим жизнь. Когда их мало и питаются рыбой, они никому не мешают, хотя иметь таких соседей все равно неприятно. Уникальность это еще не основание для сохранения. Чикатило тоже был по-своему уникален.

– Было бы неплохо, если бы вы их продали нам, – сказал он. – Не всех, конечно, а хотя бы несколько особей разных видов. Мы сами, к сожалению, не имеем с собой необходимого оборудования.

– Видим отдельных тварей, – раздался из динамика голос Николая. – Но их очень мало и все летят гораздо ниже. Пока заметили только троих. Высота полета примерно пятьсот, направление – с севера на юг в сторону берега. Острова сначала исчезли, а теперь опять появились и число их растет. Но пока они совсем небольшие. Фактически это не столько острова, сколько рифы. Опускаюсь до трех тысяч.

– Похоже, что под водой расположен горный хребет, – сказал Григорьев. – А может быть, и целая горная система. Отсюда и обилие мелей и островов на большом удалении от береговой черты.

– Видим много островов, – сказал Николай. – Их буквально сотни! И это уже не голые скалы: на многих есть растительность. Есть и твари, хотя я бы не сказал, что их много. Интересно... Я опущусь еще ниже.

– Что вы увидели? – спросил я, не называя его по имени.

– Часть растительности возле самого берега изменила цвет. Фактически она уже в морской воде. Похоже, что эти острова погружаются в воду. Вижу три больших острова... Нет, дальше они сливаются в один. На нем гораздо больше зелени и тварей. Так, увидел парочку довольно крупных тварей. Сейчас наберу высоту и постараюсь оценить размеры суши.

Минут десять динамик молчал, потом Николай опять заговорил.

– Остров очень большой. На глаз его площадь составит двести-триста квадратных километров. Дальше опять тянутся мелкие островки.

– Как далеко тянется побережье? – спросил меня Григорьев.

– Около трех тысяч километров, – ответил я. – Фактически у нас не материк, а очень большой остров. – Я понял, к чему ваш вопрос. Если твари кишат по всему северу, скорее всего, такие же острова тянутся с запада на восток вдоль всего побережья.

– Очень необычный рельеф, – сказал профессор. – Я ничего подобного у нас не припомню.

– Могу дать объяснение, – мрачно сказал я. – Несколько тысяч лет назад Бог поднял для нас из океанских вод наш остров и сделал его таким, какой он сейчас. Это полностью объясняет разницу его флоры и фауны с соседними землями.

– За тысячи лет, учитывая узость проливов... – возразил кто-то из ученых.

– Нам было обещано, что тварям сюда хода не будет, – перебил я его. – Это один из постулатов религии. Пока все жители следуют заветам... Но это неважно. Мне пришла в голову мысль, что все эти окружающие наш материк мели и острова – это приподнятый участок океанского дна, служащий основой для самого материка. Интересно, насколько изменилась береговая линия севера за последние тридцать лет?

– Хотите сказать, что материк тоже медленно погружается? – спросил профессор. – А какой рельеф на юге?

– Тоже множество островов, но более крупных, – ответил я. – Там больше глубины, поэтому почти нет мелей и камней, препятствующих судоходству на севере.

– Уже пять минут летим над чистой водой, – передал Николай. – Не видно никаких признаков суши.

– Возвращайтесь, – приказал я. – Вы свое дело сделали. Профессор, вы не можете определить, погружается наш берег в воду или нет?

– Трудно сказать, – ответил он. – Раз всего за тридцать лет сюда прилетело столько живности, суша опускалась относительно быстро. Нашествие тварей усилилось в последние годы?

– Да, примерно в последние пять лет.

– Тогда, наверное, смогу. Но ведь ваш материк может погружаться гораздо медленнее, чем «насыпка» вокруг него. Вообще-то, местные жители не могли этого не заметить. Если их спросить...

– Я спрошу, – сказал я. – Но и вы посмотрите. Здесь до берега всего километров десять.

Мы сели пить чай, прислушиваясь к редким сообщениям пилота. Через полчаса возник слабый гул, который усилился, и во дворе казарм на транспортную платформу приземлился наш вертолет.

– Спасибо за гостеприимство, – поблагодарил я. – Значит, договорились? А я вам от себя передам презент – интересную книгу о динозаврах с соседних материков. Язык вы знаете, а там, помимо текста, есть и рисунки.

Мы без проблем эвакуировали летчиков и технику на вертолетную базу, а потом ушли во дворец.

– У меня к вам будет просьба, – сказал я магу. – У нас есть министр обороны, чему я очень рад, потому что мне уже армией не заниматься. А вот министра магии пока не было. Поздравляю вас с этой должностью!

– И что я должен буду делать? – усмехнулся он.

– Распределять работу моим магам и помогать решать все возникающие вопросы, – ответил я. – Их у меня уже два десятка сильных и с полсотни более слабых. Кроме того, будете курировать Академию. Но все это только пока. Из-за того что отсутствуют магические школы, а в Академию могут попасть только дворяне, многие способные к магии саи так магами и не становятся. Мало у кого есть деньги нанимать частного учителя, да и сколько этих учителей!

– Хотите организовать такие школы?

– Обязательно, – подтвердил я. – Конечно, не сейчас, а позже. И заниматься этим будете не вы, а работники вашего министерства. Пока вы только немного меня разгрузите.

– Милорд, вы действительно думаете, что наша земля погружается в воду? – спросил он.

– Есть такая мысль, – ответил я. – Только тот русский правильно сказал, что погружение может быть гораздо меньше, чем на островах. А у нас почти повсеместно рельеф значительно выше уровня моря. Так что такое погружение еще сотни лет не будет никому угрожать. Разве что затопит отдельные участки трактов. Не стоит пока распространяться о моих догадках, они еще могут не подтвердиться. Проверим, а потом будем делать выводы.